Впервые массово предпринято в конце 30-х гг. XIX в., когда были закрыты здания культа в Нижнем Жириме, Шеролдае, Бурнашёво, Мухоршибири и др. Пик закрытия старообрядческих церквей, часовен и молельных домов на территории Бурят-Монгольской АССР пришёлся на 1935 — 1936 и 1938 гг. Этому предшествовала так называемая «антиколокольная» кампания в масштабах страны. 15 декабря 1929 г. ВЦИК принял постановление «Об урегулировании колокольного звона в церквях». Вслед за принятым постановлением органами НКВД были направлены разъяснения о допустимости снятия колоколов с церквей без расторжения договоров с общиной верующих. В старообрядческих селах БМАССР многие храмы сумели сохранить колокола и в 1935 г.
Основными инструментами для законного изъятия религиозного имущества стали высокие налоги, ставки обязательного страхования и обязательство по ремонту здания. Например, старообрядческая община с. Десятниково Тарбагатайского района должна была выплачивать налога со строений 64 руб. 50 коп., а земельной ренты 5 руб. 82 коп. Старообрядческая община с. Надеино того же района за свой молельный дом должна была платить 48 руб. 56 коп. налога со строений и 25 руб. 60 коп. земельной ренты. Беспоповцы с. Хонхолой за свою часовню платили 50 руб. налога и 6 руб. 56 коп. земельной ренты.
Общины, оказавшиеся под экономическим прессингом властей, стали одна за другой отказываться от своих храмов. Так, на собрании старообрядцев с. Верхний Жирим 13 апреля 1935 г. говорилось, что молельный дом необходимо передать сельсовету «под культурные нужды».
В ходе кампании 1935 г. вопросу закрытия храмов даже посвящались отдельные заседания районных исполнительных комитетов, на которых рассматривались дела сразу нескольких храмов.
На фоне закрытия молельных домов маленьких общин имели место и отказы от храмов у представителей достаточно больших приходов. В условиях массового отхода молодёжи от религиозной традиции даже «истые» староверы не видели смысла содержания дорогой церкви.
Отказы общин от своих храмов можно объяснить ещё и тем, что во время раскулачивания, когда молельные дома были принудительно закрыты, а здания стали передавать сельсоветам на официальных основаниях, общины верующих ослабли, молодежь стала отходить от религии, процесс церковной социализации нарушился.
В тех же местах, где старообрядческие храмы сохранились до 1938 г., местными властями осуществлялось административное давление для решения этой «проблемы». Например, в с. Никольском, где старообрядческая община не хотела отказываться от своей церкви, властями была проведена масштабная работа по организации её изъятия. Схожая ситуация была и при закрытии двух молитвенных домов и часовни в селе Шеролдай (ныне Шаралдай).
Несколько позже добровольно-принудительная передача молитвенных зданий стала происходить в отдалённых районах. Пик закрытия приходился на разные годы: в Тарбагатайском районе БМАССР — на 1935 г. (8 зданий в 1935 г., 1 — в 1936 г., 2 — в 1938 г. и 2 — в 1939 г.), в Мухоршибирском — на 1938 г. (2 здания в 1936 г., 2 — в 1937 г., 5 — в 1938 г.), в Бичурском — на 1940 г.
Ослабление общин было связано и с коллективизацией, раскулачиванием и высылкой их состоятельных членов. Негативную роль играли и репрессии священнослужителей, уставщиков и активных старообрядцев. Социально-экономическому ослаблению общин способствовал переезд староверов в города и промышленные центры. Не последнюю роль в «добровольном» закрытии храмов играл и факт отхода молодёжи от религиозного наследия предков. При этом религиозная практика не заканчивалась, а в силу вековой традиции домашнего богослужения продолжала осуществляться на домах у староверов. К началу 40-х гг. молитвенный дом как феномен старообрядческой культуры не исчез, а просто перешёл на нелегальное положение.
По официальным данным, в 1923 г. на территории нынешней Бурятии были 81 старообрядческая церковь, часовня и молитвенный дом, к 1 января 1930 г. их осталось 48. К 1941 г. на территории всего региона не осталось ни одного действующего старообрядческого храма.
А.В. Костров
Поделиться: